Думаю, стоит начать с рассказа о моих маме и папе. Мои родители были молоды и отношения их были подобны морю, в котором штиль с каждым прожитым годом наблюдался все реже и реже. Иногда я удивлялась тому, что они когда-то решили сыграть свадьбу. Ссоры сменялись другими ссорами и некогда почти счастливая пара уже вскоре удерживала свои отношения скорее по привычке, за неимением другого выбора. Моя мать знала, что отец находится на грани ухода и так отчаянно боялась его потерять, что совершила совершенно типичную для женщин ошибку - решила удержать его при помощи ребенка. Подобные решения крайне редко приводили к положительному эффекту и делали отношения крепче и лучше, скорее даже наоборот - мужчина, привязанный к женщине чувством долга, но при этом не испытывающий к ней в лучшем случае никаких других чувств, ощущает себя загнанным в угол и начинает вести себя соответствующим образом. Мой отец в этом смысле исключением не был. Он терпел мать всю ее беременность и удовлетворял все ее немногочисленные капризы, но это был его фатальный максимум. После моего рождения отношения их с матерью, казалось бы, стали лучше, во всяком случае на ближайшие несколько месяцев, которые прошли в тишине и покое нашей маленькой семьи. Продлилось это недолго, потому что моя матушка, увы, не обладала женской мудростью и часто совершала ошибки, которые нельзя было совершать, если ты и впрямь хочешь удержать мужчину. Едва завидев моего отца с малознакомой женщиной, она устроила ужасный скандал, за что и поплатилась. В тот день мой отец впервые поднял на нее руку, не желая больше ничего терпеть. Мать клялась уйти от него, клялась написать заявление в полицию и снять побои, но в конечном счете ничего такого она не сделала и жизнь ее потекла все в той же колее. Отец начал пить, из-за чего через пару лет вылетел с работы, его родственники его тоже бросили. Их я так ни разу и не видела. Его пособия не хватало на то, чтобы прокормить семью и едва мне исполнилось три, она отдала меня в детский сад, а сама пошла работать. Рутинная ее, ничем не примечательная жизнь на работе, сменялась криками, скандалами и побоями дома. Матушка своего добилась - отец не собирался никуда уходить, но жизнь такая едва ли то, чего она желала. Иногда он перебивался периодическими заработками, но этого было мало для того, чтобы мы могли вести полноценный образ жизни среднестатистического гражданина США. Впрочем, я все еще склонна считать, что мне повезло немногим больше, чем моему брату, хотя бы потому что я была запланированным ребенком своей матери, чего не скажешь о моем младшем брате. Ричард вообще родился по чистой случайности - его не было в планах матери и даже в самых страшных представлениях моего отца. Незапланированная беременность, тяжелые роды и на свет появился мой младший брат. Вопреки различным умным книжкам по психологии, я была рада его рождению, не понимая, что еще один ребенок принесет лишь еще больше проблем. Впрочем, матушка моя отныне получала пособия на содержание ребенка и отпускные с ее декретного отпуска, чего вполне хватало, чтобы содержать семью, включая сильно пьющего мужа. Так или иначе, следующие два года мать провела дома, воспитывая меня и брата и изредка терпя побои от нашего отца. Когда мне исполнилось шесть лет, я как и все дети, пошла в школу. Я была довольно обычным, малоприметным, очень стеснительным и тихим ребенком, который трудно заводил новые знакомства, но тем не менее, мне удалось обзавестись некоторыми друзьями, чтобы школьные годы не казались мне адом. Вскоре школа стала отдушиной всей моей жизни - мне нравилось учиться, мне нравилось, что у меня есть друзья, мне нравилось, что я могу бывать вне дома, где я проводила не столь много времени, как раньше. Время шло, Ричард рос, равно как и я ситуация дома не менялась - отец все еще много пил, мы все получали от него побои и чем старше я становилась, тем лучше понимала, что необходимо что-то менять. Я рано начала работать. Едва мне исполнилось тринадцать лет и я стала после школы по нескольку часов раздавать листовки на улице. Получаемые мною средства едва ли могли сильно помочь матери, но она была довольна мною. Вероятно, к счастью для нас всех, едва мне исполнилось четырнадцать лет, от нас все-таки ушел отец. Мать долго убивалась по этому поводу, а я долго винила себя, будучи уверенной, что это мне не удалось сделать что-то, чтобы он остался. Жить и дышать дома стало значительно легче, но мы словно бы этого не замечали. Я переживала, но мать переживала куда сильнее. Мне пришлось взять на себя многие ее обязанности, включая заботу о девятилетнем Ричарде, с которым мне отныне приходилось делать уроки, отводить и приводить его в школу и отвечать за его драки с хулиганами перед преподавателями. В то время, да и сейчас, это не казалось мне таким уж сложным. Сложным казалось - не опустить руки и у четырнадцатилетней девочки удивительным образом откуда-то брались силы для этого. Время лечит и вскоре мать отошла от своей утраты. Ее повысили на работе, она стала больше времени посвящать мне и брату. Мы стали почти счастливой семьей с подарками на день рождения и рождество, с индейкой на день благодарения и визитами к бабушке за город. Вскоре я окончила школу и встал вопрос о моем поступлении в университет. Обучение моей семье было явно не по карману и даже мои подработки в кафе не давали нужного эффекта, потому что Ричард все еще ходил в школу. Тем не менее, успешно сдав вступительные испытания, я все же поступила в институт на факультет Истории. Для обучения пришлось взять кредит, а для его выплаты снова устроиться по ночам работать в ближайшее кафе. Там я познакомилась с очаровательной девушкой. Она была самым милым и добрым человеком из всех, что я знала. К сожалению, эта девушка верила, что другие могут стать такими же как она. Анна. Так ее звали. Бедняжку убил и изнасиловал ее же парень. Его может и не посадили бы, если бы я так не давила на детективов. Обычно дело. Все тут ясно. Они подозревали нашего постоянного клиента, который приходил в кафе ради того, чтобы увидеть Анну. Да, его там видели, и даже мотив у него был, но что-то было не так. Стоило следователям немного напрячься и горе-преступник себя выдал. После университета я собиралась стать учителем в школе, но этот случай заставил меня изменить свои планы. Конечно же я захотела стать служителем закона и порядка. С обучением проблем не было. Физическая подготовка оказалась не такой уж и сложной. Работа мне очень нравилась, хоть сначала была самая заурядная. Я была смышленой и умной девушкой. Это конечно хорошо, но не достаточно. У хорошего детектива должен быть стержень, характер. Именно благодаря этим мыслям и установкам я влюбилась в своего, теперь уже бывшего, мужа. Он был старше меня всего на 3 года, но кардинально отличался. Джаред был идеальным следователем и мужчиной. Не осознано я стала проводить с ним больше времени. Немного тут, немного там. Со временем он сам стал звать меня выпить или просил совета по делу. Как потом он мне сказал, это все были разные способы ко мне подкатить. Не один из нас не хотел чего-то серьезного. Интрижки нам должно было хватит. Страсть, ревность, боязнь друг друга потерять - все это сделало свое дело и мы поженились. Если до свадьбы я боялась Джареда потерять, то после мне будто стало все равно. Обычно так поступают мужчины - меняют семью на работу. В нашем случае, так поступили мы оба. Он стал изменять мне с новенькими, а я практически поселилась в участке. Стресс на работе, дома тоже не все в порядке. Чаще стала хамить начальству и покалачивать подозреваемых. Начальник уже начал угрожать мне психологом. Самое время для очень сложного дела, во время которого подозреваемый застрелился из моего оружия. В это же время мой адвокат готовил документы для развода. Все навалилось, но я справилась. Так мне казалось. Дело удалось раскрыть. Но нет. Меня все равно уволили. Вернее, сначала хотели отстранить, но я их послала. Съехала на другую квартиру от бывшего и ушла в запой. Мои оставшиеся друзья помогли мне придти в себя. Практически вытащили с того света. Так как обратно на работу дорога мне была закрыта, я решила поработать частным детективом. Лицензию бывшему копу получить не очень сложно. И вот уже год, как я имею свое маленькое сыскное агентство. За последние пару лет я очень сильно изменилась. Я знаю, кто я и чего хочу от жизни. Больше нет неуверенности и взгляда в пол. Только в глаза. Это не спесь или наглость. Лишь взгляд человека, который готов идти до конца, что бы не ждало его впереди. Использую только нужные мне правила. Не боюсь как следует надавить или испачкать руки, чтобы получить результат. Все в рамках закона. В глубине души, я надеюсь получить шанс вернуть прежнюю работу, но пока мне и так неплохо. Хожу к психоаналитику, налаживаю отношения с друзьями и бывшим. Проще говоря, жизнь идет вперед.

Морин родилась в семье, относящейся к двадцати восьми священных, а это уже дает определенный толчок в жизни и наделяет особыми привилегиями. Любой житель магической Британии, слыша фамилию девочки сразу понимал, с кем он имеет дело. Естественно такое положение вещей не могло сказаться на воспитании. Юной леди прививались определенные манеры, внушались догмы и принципы, согласно тем, которых придерживался весь род. И казалось бы, вместе со всем этим приходила и определенная ответственность, но нет. Мисс Гринграсс была младшей в семье, поэтому оказалась окруженной любой и заботой. Её баловали родители, снисходительно относился к выходкам занятой Фелим и оберегала Сильвестри, ставшая для неё кем-то большим, нежели сестрой. Естественно такое отношение сыграло определенную роль в формировании характера. Сначала она не стяснялась чужого мнения, высказывала правду, не думая о чувствах других, но присмотревшись к Силь, начала проникаться идеей масок. Пойдя по стопам сестры, будучи жутко ревнивым ребенком, не допускающим и мысли, что в их укромный уголок может заползти кто-то со стороны, девочка расценивала любое снисходительное или теплое слово со стороны отца в сторону нянек, как шаг от них. Обуреваемая чувствами, слишком яркими для ребенка её лет, а на тот момент Морин едва исполнилось четыре года, она, уже наученная примером старшей из дочерей Гринграсс, решается на весьма подлый поступок – клевету. И так рождается новый тиран в семье. Конечно, слуги меняются не так часто, как это было при Сильвестри, но и тут девочка от неё не сильно отстает, а со временем, становится куда изощрённей и хитрее. К примеру, один раз, она специально обожгла руку, прекрасно зная, что маменька залечит валдырик магией, и сказала, что это была нерасторопная девица, уронившая канделябр. А все из-за того, что ей пригрозили жалобой, если она возьмет метлу Фелима. Никто не смеет перечить маленькой принцессе дома, уж точно не какая-то второсортная простушка. В отличие от сестры, она не доводила их до заявления по собственному желанию, а изворотливо подставляла, для того, чтобы за порог поместья их вышвырнули. Тем самым она нескольким женщинам просто испортила жизнь. И каждый вечер, вытирая искусственные, выдавленные слезы, сидя на коленях отца, слушая о том, как он купит завтра ей детскую метлу, и она сможет играть с Силь на заднем дворе. Потом приходили новые, сначала для них юная Гринграсс была сущим ангелом с большими серо-голубыми глазами и дивными золотистыми локонами. Но все менялось, стоило только чему-то пойти не по плану девочки.
Дурное ли то влияние старшей сестры, по сути, воспитывавшей Морин, или так сошлись звезды или сложился характер – никто не знает и не узнает. Ясно только одно, в столь известной семье, чистота крови которой не вызывает ни единого сомнения, не мог появится волшебник, не гордящийся своим происхождением. Правда, не смотря на всю любовь к отцу, матери, брату и Сильвестри, она все равно чувствовала себя обделенной. Да, ей давалось все, стоило только попросить или топнуть ножкой, но Фелим был наследником, первенцем, гордостью, Силь же обладала редким даром метаморфомагии, а что же она? Ничего. Просто окруженная вниманием, но иногда. Ей казалось, что родители смотрят на неё не так, как на других своих детей и это ранило, пусть и было надуманным. Стремление затмить остальных росло, но она не могла придумать способа, который позволил бы стать лучшей, при этом не навредив родственникам.
Способности проявились в сознательном возрасте, ближе к семи годам, внезапно и, как не удивительно, красиво. Подаренный каким-то мальчиком на званном ужине, на который притащили детей, скучающих по комнатам и разделенных на группки едва ли не по возрасту, увял. Мать хотела его выбросить, но Морин закатила грандиозный скандал, в итоге, выхватила мертвый бутон и убежала прочь, на внутренний двор. Первая слезинка, коснувшаяся сморщенных лепестков, впитавшая в себя желание ребенка снова увидеть красоту, вдохнула в растение жизнь. В последствии отец зачаровал ожившую орхидею и поместил её под хрустальный колпак. Теперь сувенир стоит на полке в комнате младшей дочери, напоминая ей о дне, изменившей её жизнь.
На самом деле все изменил не этот случай, а то, что в этом году Силь начала собираться в Хогвартс и, естественно, после её отъезда, дом опустел и младшая Гинграсс стала центром маленькой, осиротевшей семьи. Сначала это было лестно, не считая момента прощанья, когда она цеплялась за мантию Сильвестри и просила её остаться или, на крайний случай, взять с собой, но потом стало надоедать вечное внимание и гиперопека, её хотелось чуть-чуть чувствовать себя свободной и делать то, что хочется. Поэтому, неудивительно, что душу она отводила на различных приемах и посиделках, на которые, пусть и редко, но выезжала вместе с родителями, устраивая маленькие шалости.
В одиннадцать ей пришло письмо, и вся семья вновь посетила уже знакомые магазины Косого переулка. Их сопровождала уже взрослая Силь. Между сестрами возникло короткое похолодание в виду редких и коротких встреч. Но теперь все обещалось вернутся в норму. И, когда известный поезд привез их на станцию в Хогсмиде, а великан Хагрид, показавшийся впечатлительной и миниатюрной Морин огромным, неотесанным и страшным, собрал вокруг себя первокурсников, чтобы переправить их в магических лодочках к сверкающему замку, сердце впервые дало осечку, поселив в душе страх и сомнения.
Шляпа не сомневается, касается её головы, примагничевая своими полями уложенные локоны и, чуть нахмурившись, причмокнув выдает: «Слизерин!» Там за столом уже ждет Сильвестри, которая заботливо покажет сестре, как живут на этом факультете и посветит её в свои маленькие тайны. Фамилия Гринграсс наводит страх на грязнокровок и, сначала, это забавляет. Она втягивается в игру, готовая принять наследство, когда старшая сестра покинет стены школы и отправится в большой мир магии и волшебства.
Со временем, конечно, ей надоело, что чародеи низкого происхождения разбегаются при виде её, как тараканы, а постоянные попытки настучать преподавателям грозили вылиться в грандиозный скандал, поэтому, на третьем курсе, после завершения обучения Силь, Морин поменяла тактику. Нет, она все ещё прессовала и давила на магглорожденных, но к каждому находила свой подход. Этот был глуп и ему нравилась лесть, поэтому она в водила его в круг «избранных», та любит первого красавчика факультета и Гринграсс обещает ей помочь в его покорении, а те имеют общую тайну на двоих. И, пока они её полезны, никто их не трогает, но стоит только один раз не выполнить поручение девочки, как влюбленность осмеивается, тайна становится общественным достоянием, а любителя внимания выкидывают с позором прочь. Так у неё появлялись «рабы», которые, якобы по своему желанию или поддавшись на шантаж писали за девицу домашнюю работу. Училась она почти отлично, лишь по некоторым предметам позволяя себе более низкий балл. Но, не смотря на все это, Морин отличалась умом и сообразительностью тесты она сдавала самостоятельна и, зачастую, получала похвалу преподавателя.
За время пребывания в школе, девушка попробовала все, что можно было попробовать и в чем она могла проявить себя. Так на первом курсе, поддавшись уговорам подруги, пошла в хор. Купаясь там в похвалах, она чувствовала удовлетворение, но это скоро приелось. На втором курсе записалась в клуб плюй-камней и вскоре ей не хватило азарта от игр, не было щекочущего, приятного чувства внутри. Потом был Дуэльный клуб, который надолго захватил её интерес. Она любила победы, остро реагировала на поражения, но упрямо пыталась стать лучшей. Поставив перед собой цель и добившись её, как и в прошлые разы, Гринграсс потеряла к клубу интерес. Следующей болезнью стал квиддич. С легкостью попав в команду на позицию загонщика, девушка долгое время посвящала себя исключительно тренировкам и матчам, - время у неё былою ведь домашнюю работу за неё делали другие. Но потом, и эта страсть утихла.
Сейчас она почетный член Клуба Слизней, как и все её родственники, так же она усердно готовится к финальным экзаменам, поэтому в этом году у неё нет активных кружков и занятий, за исключением, разве что, комментирования школьных игр. Надо отметить, что каждое дело захватывало Морин, она тратила на внеклассные занятия уйму времени, живя ими и заражая всех энтузиазмом, но ничего не доводит до логичного завершения.
За хорошую учебу, отличное поведение, - ни одна жалоба так и не дошла куда следует, а в глазах учителей девушка была просто невероятно любезной, исполнительной и добродушной, - и проявленные лидерские качества во время особых заданий и поручений, её выдвинули на пост старосты факультета Слизерин. Волшебница нашла это весьма забавным. Вечерние дежурства давали ей ниточки для новых марионеток, а также позволяли завоевать большее признание в особом кругу.

Все дети богатых родителей крайне избалованные создания. Вот и нет. Почти все. Процентов девяносто. Десять вполне себе адекватные и разумные существа. Надеюсь, я отношусь к меньшинству. С самого детства я была послушным ребенком. На меня никто никогда не кричал, не ругал, не наказывал. Мама в шутку говорит, что я такая из-за того, что родилась в Швеции. До сих пор не понимаю, как это связано, ведь когда мне едва исполнился год, мы всей семьей переехали в США, Чикаго. Так пришлось поступить из-за смерти моих бабушки и дедушки. Мама стала единственной наследницей. Этого момента я разумеется не помню, как и большую часть своего детства. Это довольно странно, но я даже точно не могу сказать, как отнеслась к тому, что у меня появилась младшая сестра. Будто Агнес всегда у меня была. У нас с ней разница два года.
Начальная школа, затем средняя. Если честно, то я не очень любила учиться. Мне не нравились точные науки. Огромное количество репетиторов не спасали ситуацию. Если мою сестру ругали за плохое поведение, то меня за неуспеваемость. Я не была глупой, просто не было тяги к знаниям. Все изменилось в старших классах. К нам в класс перевели одного уж очень привлекательного парня. Как не странно, но мы влюбились в друг друга сразу. Так как проводили мы очень много времени вместе, оценки неумолимо стали улучшаться. Мне и самой ведь не хотелось быть тупой красоткой рядом с таким умным парнем. Он был гением в программирование. И это не мудрено. Его родители были разработчиками программного обеспечения и приложений. Мои родители были только рады таким изменениям в моей жизни. Мы с ним встречались и весь первый год обучения в колледже. Таки да, мне удалось поступить. Спасибо тут стоит сказать не только моему отцу. Вступительные экзамены на факультет Зарубежной литературы я и сама неплохо сдала. Расстались мы с моим парнем, кстати, по моей инициативе. Меня угораздило влюбиться в своего профессора. Этот шикарный мужчина занимал все мои мысли и сны. Прям крышу снесло. Как не странно, но он не отверг меня, но и на чувства не ответил. Сказал, что вся эта влюбленность пройдет. Ну а я что? Ничем не хуже других студенток, которые на него пялились. В отличие от тех дамочек, я хоть достойно себя вела и не вешалась на него. Моя лучшая подруга Элис до сих пор мне говорит, что у меня был шанс, но я его упустила. В любом случае, я не о чем не жалению. У каждого своя судьба, и ничего все равно уже не изменить. Зачем сожалеть о прошлом? Лучше жить настоящим и строить будущее.
После окончания колледжа мы с ней все думали, что же нам делать дальше, куда идти работать. Она пошла учителем в школу, а я продолжила искать себя. Всевозможные курсы и новые хобби приносили мне удовольствие, но лишь на какое-то время. К двадцати двум годам понимания о том, кто я, так и не сложилось. Возможно, я бы так и осталось лишь богатенькой бездельницей, если бы подруга не пригласила меня к себя в школу на мероприятие. Разумеется, все было не так просто. Суть приглашения заключалась в том, чтобы я ей помогла приготовить полсотни кексов за ночь, и только после уже отправиться на этот праздник. К утру мы были выжатые, как ящик лимонов. Элис поклялась больше никогда не притрагиваться к мучному, а вот мне все это действо очень даже понравилось. Никогда бы не подумала, что готовка мне придется по душе.
Следующие полгода я потратила на обучение кондитерскому мастерству и составлению бизнес-плана с отцом. Подругу в эту авантюру мне тоже удалось затащить. В первый год мы едва не прогорели, но потом все пошло, как по маслу. Из маленькой кондитерской мы разрослись до солидного заведения Чикаго за четыре года. Путь был не простой. Нападки конкурентов, махинации сотрудников, но все удалось. Кондитерская «Délicieux bonbons» рада видеть всех сладкоежек уже более пяти лет. Я так была поглощена своим бизнесом, что времени на личную совсем не оставалось. Были интрижки, но ничего серьезного. Последний год мама не перестает твердить, что часики тикают и мне замуж пора. Ну что с нее взять? Пусть мою любимую сестрицу сначала замуж выдает. Это тоже весьма непростая задача. Хотя, кто знает, когда Купидон вновь поразит мое сердце.

Долгий, очень долгий рабочий день. Заниматься тем, что ты любишь, и получить еще за это деньги - огромная удача. Я не просто зарабатываю на своем хобби, а имею полноценный бизнес. Одно из лучших заведений города. Скоро даже планируем по городу открыть пару киосков со сладостями. Сейчас же есть огромнейший ассортимент, также делаем торты  прочие десерты под заказ. Чудесное заведение, которое занимает теперь уже два этажа. На первом находится магазин и летняя веранда, а на втором уже полноценный зал для гостей с десятью столиками. Ассортимент кофе тоже впечатляет и порадует любого гурмана. Интерьер выполнен в классическом стиле. Скромно и без излишеств, но уютно.
Мало кто знает, чего стоил этот успех. Сколько раз я ссорилась с Элис и отцом. Мы не раз перебрали персонал. Никогда бы не подумала, что найти хороших официантов так сложно. Люди думают, что кондитерская это не ресторан, поэтому не напрягаются. Можно подумать, что наше заведение это кафе на заправке. В один момент я хотела все бросить. Нет, это был не секундный порыв, а хорошо продуманное решение. Потом я выпила вина, просмотрела все отчеты за все время работы заведения и послала всех недругов и неприятности куда подальше. Зря что ли я так пахала? Без перерывов и выходных. Некоторые месяцы Бон-бон работал себе в убыток. Если Элис изначально шла мне помогать, сохраняя прежнее место работы, то потом уволилась. Не простила бы себе, если бы так кинула подругу. Она тоже много что отдала, и много чем пожертвовала ради бизнеса.
Хорошо помню то время, когда сама работа официанткой, так как рук не хватало. Ох уж эти людишки, то есть клиенты. Некоторые были очень милыми и общительными, но вот другие просто свиньи. Придирались ко всему. Критика разумеется уместна и нужна, но, когда говорят, что украшение на этом пирожном не вкусное или крем в Наполеоне должен быть другим, так и хотелось стукнуть клиентов. Все классические десерты мы готовили по французским рецептам. Украшения почти всегда делаются либо из мастики, либо из масляного крема. Если хотите что-то другое, то это нужно делать под заказ. Самое смешное было, что, когда интересуешься, каким был крем или что-то другое в то десерте, которые они пробовали, ответ всегда примерно один. Мне откуда знать? Не я же его готовила. А откуда знать это мне? Я его даже в глаза не видела. Люди до сих пор поражают меня своей тупостью и жадностью. Дело не в чаевых, о которых многие не парятся. Особо одаренные выпрашивают скидку с поводом и без, но при этом, когда просишь показать паспорт, чтобы удостовериться, что у человека действительно сегодня день рождения, клиент начинает возмущаться. Мой самый любимый момент, когда они просят позвать менеджера. Здравствуйте, это я. Потом они с пренебрежением оглядывают меня с ног до головы и просят уже администратора. Ответ тот же. После чего они психуют и с гордым видом уходят. Эти люди действительно думают, что кондитерская разорится, если они не купят у нас пару кексов.
История развития моего и Элис бизнеса захватывающая, но из знакомых отца в нее мало кто верит. Конечно. Я ведь богатая девочка, которая и палец о палец не ударила. Папочка и его связи сделали все за меня. Сегодня мне это пришлось в очередной раз выслушать от блогера, которая пришла сделать обзор Бон-бон. Молча все выслушав, я выставила ее за дверь. Не самый лучший ход, но эта девица перешла все границы. Нельзя же быть такой сукой. Пришла в мой дом и начала с порога меня оскорблять. Разумеется, отец мне оказал помощь, но лишь ее. Не могу цензурными словами даже описать, как это все меня бесит. А ведь с утра было такое хорошее настроение. Помогла Мэнди с лимонным пирогом, обновила ценники, еще раз обсудила с Элис сезонные предложения. Все было просто потрясающе. А потом явилась эта девица. Все, что мне оставалось после того, как она ушла, это нажаловаться сестре. Бедняжка моя, ей перестоит послушать голосовое на десять минут. Жаль, что мы с ней мало видимся. За день я так утомилась, поэтому решила сегодня уйти на пару часов раньше. Сначала мне хотелось зайти в какой-нибудь бар, выпить пару коктейлей, но потом поленилась. Лучше проведу спокойный вечер дома с вином и сериалом. Возможно, этот вечер и был бы таким ленивым и меланхоличным, если бы мне не показалось, что за мной следят. Сначала я решила, что у меня крыша едет, но спустя еще два квартала мои подозрения подтвердились. Как хорошо, что до дома оставалось совсем немного, а я с собой всегда носила чертовски ядерный перцовый баллончик. Я намеренно сделала круг, чтобы быть точно уверенной, что моя крыша не совсем еще поехала, и спряталась за углом в засаде. Еще пара шагов моего преследователя и он получит по заслугам.
Знаю, кажется, что стоит сначала поговорить с этим парнем. Мало ли что. Но по опыту знаю, что лучше потом извиниться, чем быть ограбленной или изнасилованной. Я уже вижу тень этого подлеца, оружие готово и огонь! Тебя мамочка не учила, что не стоит следить за девушками? Они ведь могут и отделать, мерзавец. После этих слов я понимаю, что трюк не удался. Не тот баллончик. Кондитерская аэрозоль, а не миниатюрное оружие массового поражения. Черт! Да и лицо парня вроде знакомое. Боже, надеюсь, это на папин партнер, а то мне попадет.

Солнышко светило и моросил дождик. Отвратительная погода. Кап. Кап. Кто-то назвал бы эту погоду оптимистичной. Есть вроде бы надежда, что тучи уйдут, дождь прекратится. Все бы хорошо, но сейчас ноябрь. Типичная погода для этого месяца. Гадость. Иногда то же самое хочется сказать о людях. Увы, воспитание не позволяет. Жаловаться же не позволяет характер. Все, что мне остается, быть сильнее неприятностей и всех недоброжелателей. Еще с детства я привыкла брать всю ответственность на себя за косяки сестры, а потом и подруг. С годами проблемы росли, а мое терпение заканчивалось. Разумеется, никто не идеален. Забавно. В меня всегда тыкали этим словом, пытаясь оскорбить. Слишком милая, умная, прилежная и правильная. Как клеймо. Кто бы мог подумать, что быть хорошим человеком так сложно. Нужно всегда оправдывать ожидания, не разочаровывать людей и при всем этом не быть тщеславной. В последнем всегда сестра меня упрекала, кода мы ссорились. Рада, за тебя. Ты же у нас такая белая и пушистая. Никогда не перестаешь об этом напоминать нам, простым смертным. Со стороны Агнес это было жестоко. Я ведь столько всего натворила. Врала, лицемерила, грубила, оскорбляла и даже закон нарушала. О всех моих темных секретах никто не узнает. Никогда. Это ради их блага. Семье нужно верить в меня. Мама и папа непременно будут себя винить в моих ошибках. У них наверняка тоже есть скелеты в шкафу, но они хорошие люди, которые наверняка никому не причинили вреда.
Это было не намеренно. Так я себя успокаивала? Только сегодня или всегда, когда поступала подобным образом. Без сожалений увольняла плохих сотрудников, выгоняла их, иногда унижала. Меня за это совесть не мучила. Эта не лучшая сторона моей натуры проявилась еще в школе. Хорошо учиться это одно, а вот быть лучшей совсем другое. Конкуренция. А мне ведь так хотелось победить и стать президентом школы. Для этого многого не нужны было делать. Лишь подставить свою основную соперницу. Лишь подсунуть ей листик со шпаргалкой на контрольной. Проще простого. Ученики и учителя в ней разочаровались. Этого было достаточно, чтобы одержать победу. Такая мелочь.
В последнее время я слишком часто думаю о поступках и последствиях. Готова ли я нести ответственность? Нет, пока это только ерунда. Детские шалости. Бизнес требует жертв со стороны руководителя. Даже боюсь представить, как далеко я смогу зайти. Гитлер тоже не сразу решил весь мир захватить. А ведь некоторым и целой планеты мало? По телевизору недавно смотрела Звездные Войны. Если раньше я болела за джедаев, то сейчас мне жаль Дарта Вейдера. По какой-то причине добро побеждает. Плохие парни не всегда такие уж монстры, да и многие чертовски горячие. Да что со мной такое? Не могу поверить, что вчерашнее решение меня так подкосило. Уволила я ту официантку и все тут. Конечно девочка была не виновата в том, что мука пришла плохого качества, но так она же ее принимала. Списала я всю ее зарплату за этот месяц в качестве компенсации, да. Но совесть немного мучает. Может мама права и я становлюсь черствой, как отец? С другой стороны кому-то же нужно принимать тяжелые решения. У Элис духу явно не хватит. Она это ясно дала понять, когда пришлось менять повара на более опытного. У него семья, дети. Может он лучше будет готовить? Как можно лучше готовить салаты и бутеры? Проблема была лишь в том, что он почти каждый раз забывал что-то добавить или же наоборот. В веганский салат курицу додумался положить. Это же не мясо, а птица! Пришлось оплатить тот заказ из своего кармана. Иногда проще сделать самой, чем просить другого. Так и живем.
Сама себе придумываю сложности, а потом пытаюсь их разрешить. Упорно ассистентку отказываюсь искать. Периодически читаю резюме, но никому не звоню. Некоторые девушки такие настойчивые, что приходят в кондитерскую и требуют, именно требуют, начальство. Разговор с ними короткий. Я точно не смогу ужиться человеком, который смотрим сверху вниз на окружающих. Бог знает по какому принципу такие личности делят окружающих на господ и слуг. На трезвую голову просто не возможно обо всем этом рассуждать.

День. Всего лишь день, а весь мир, вселенная рухнули. Пали Боги и люди, планеты и целые цивилизации. Половины население вселенной будто и не было. Старые и молодые, богатые и бедные - все, кого камни бесконечности выбрали своими жертвами. Во всем есть система, логика и последовательность. Наташа бы первая попыталась понять, найти, придумать хоть что-то. План атаки, эвакуации. Хоть что-то.
Но вселенная пала. Из Ваканды она улетела сама на джете. Действовала на автомате. Очередная миссия. Победа или поражение. Не важно. Всегда можно будет отыграться. Впереди еще столько дел. Теперь уже блондинка старалась не думать о Клинте. Выжил ли он? Не сейчас. Сначала нужно вернуться домой. США. Эта страна стала для русской шпионки домом. Звучит немного нелепо. Нат служила там, куда ее посылали. Считала врагами тех, кого ей приказывали убить. У нее были свои идеалы и принципы. Лишь качество чьих-либо убеждений определяет успех, а не число последователей. Это был ее девиз. Некое напоминание о том, что даже один в поле воин. Шпионка участвовала во многих войнах и битвах, поэтому отлично понимала цену человеческой жизни. Что те, кто бьются ради денег или из страха, непременно проиграют тем, кто сражается ради жизни.
Это всегда было единственной их целью. Причиной, по которой они были готовы отдать свои жизни и даже больше. Мстители. Все такие разные. Девушка отлично помнила битву за Нью-Йорк. С чего она началась и чем закончилась. Все они были чужие. Наташа никому из них не верила. Была вся на нервах. Мастер импровизации надеялась, что все пойдет по плану. В первый раз в жизни, она не знала как действовать. Бартон был на стороне врага, атака армии пришельцев, Боги и люди со сверхсилой. Это все не про нее. Шпионка, убийца, но не воин, не герой. Таким был Стив Роджерс. Тор. Фил Колсон. Может еще пара человек из отряда, но не она. Романофф не боялась не из-за отваги, а лишь из-за того, что ее так научили. Если быть точнее, то весь страх из нее выбили, как сочувствие и жалость. Второе и третье она нашла. Смогла вернуть себе эти человеческие качества, но не первое. Она не боялась проиграть. Не боялась умереть. Просто так привыкла жить. Идти до конца. Не отступать. Не бездействовать.
Посадив корабль, девушка долго не решалась его покинуть. Что она увидит? Разрушенный город. Мародеров. Глубоко в душе был спрятан ее самый большой страх, который прямо сейчас мог оказаться реальностью. Выживи любой ценой. Пока ты жива, сможешь отомстить своим врагам. Убить их всех. И не сожалей о потерях... они всего лишь сопутствующие жертвы! Выжить и остаться совершенно одной. Покинуть корабль и увидеть мертвый город. Пустой и безжизненный. На секунду ее руки задрожали. Мгновение слабости. Этого достаточно, чтобы быть убитой. Все будет хорошо. Слова произнесенный вслух звучали крайне лживо особенно для нее.
Маленькая квартирка. У Романофф они были везде. Конечно не совсем ее. ЩИТа, но все те помещения, которые она обжила, девушка присвоила себе. Все обошлось. Как и обещал Танос, половина выжила. Город был в неплохом состояние. Жилище девушки было нетронутым. Таким же, как кода Нат его покинула. Разбросанные вещи. Немытые кружки с засохшим кофе. Не заправленная кровать. Этот беспорядок подарил ей состояние умиротворения. Казалось, что ничего не случилось. Можно было назвать это стадией отрицания. Ей стоило связаться с кем-то из команды или ЩИТа. Поискать выживших. Помочь навести порядок в городе. Пусть весь мир подождет. Душ. Потом обед из полуфабрикатов. Наташа даже убралась в квартире. Вот девушка расставила вымытые кружки и тарелки на места. Идиллия, которая продлилась секунд пятнадцать. Осмотрев комнату, блондинка снесла все, до чего смогла дотянуться.
Сердце сжималось. Кололо. Хотелось кричать. Лишь один человек был причиной этих чувств. Эта потеря была слишком болезненной. Капитан всегда видел в ней хорошее. Откуда? Вдова никогда не считала его своими капитаном. Едва ли напарник. Стив и Нат многое прошли вместе, но это не было объяснением. Она хотела разобраться в этом. Для этого был только один способ, который девушка знала.
Когда дома закончился весь алкоголь, который включал в себя лишь бутылку вина, Наташа отправилась по барам. Шла куда глаза глядят. Час пути, но так и не в одно заведение ногой не ступила. Не решалась. Или направлялась в то самое место. Роджерс рассказывал о баре, в котором сидел еще в те далекие времена. От этой мысли ей стало лучше. Мужчину ей не вернуть. Факт ясный как день. Но отпустить было сложно. Во время битвы они не пересекались почти. Ей нужно было хоть что-то от Стива, чтобы расстаться с ним навсегда. Уже в Бруклине практически дойдя до нужного места, Нат зашла в магазин за текилой. Три квартала, пять минут и бутылка на половину пуста. Ты даже не представляешь на что я способна. Какое я чудовище. Ему было плевать. Всегда говорил, что она лучше. Наверняка считал равной. Такая ложь. Лучше бы она умерла вместо него. Ее правда. Последняя капля, которая вывела Романофф из себя. Чуть ли не с ноги выбила дверь в бар. Все еще с бутылкой в руках Нат уже шла к барной стойке, как заметила знакомое лицо, волосы. Руку! Барнс. Почему он? Мысли в голове стали меняться так быстро, что мозг не успевал их обрабатывать. Логика. Расчетливость. Хоть какой-то здравый смысл. Теперь все это было не важно и не нужно. Через мгновение она садится на стул напротив Баки. Смотрит ему в лицо. Пытается найти ответы. А может прощение. Нет. Танос. Во всем виноват он. Но не Роджерс должен был сгинуть, а Барнс. Черная Вдова нашла виновника, до которого она может добраться. В этом не было никакого смысла. Откровенно глупо и иррационально, но ей уже было плевать. Зимний Солдат ей не друг, не учитель. Плохой человек. Может даже хуже, чем она. Несомненно хуже Стива, но жив. Цел и невредим.
Бутылка пуста. Шпионка дошла до нужной кондиции. Драться она не будет. Не ее методы. Слишком просто и нет так больно. Почему ты жив? Девушка даже не поднимает глаза и говорит пренебрежительным тоном, что ее саму от себя тошнит, но нет. Алкоголь взял свое. Ей нужна месть. А может поругаться. Что угодно. Второй раз в жизни она не знает, зачем и как ей жить дальше.

Идеальная тишина. Можно даже сказать, что мертвая. Черный юмор еще никто не отменял. Только шутить повода не было. Легкое чувство эйфории или пофигизма из-за алкоголя сняло, как рукой. Я стояла как вкопанная, пока Грант... Боже! Что же он натворил?! Последние несколько мгновений были как в замедленной съемке. Думала, так только в кино бывает. Был человек, и нет его. Отнять чью-то жизнь так просто. Всего лишь один правильный удар битой. А потом еще 10, для верности. Что же он натворил. Всегда думала, что в подобной ситуации я буду кричать, плакать, пытаться спасти или разнять. Возможно, я становлюсь очень чертой и безразличной к окружающим. Хотя нет. Это не так. Гранта жаль. Или у меня совсем крыша едет. Он же убийца. Из-за меня. Почему в таких ситуациях голова работает не так, как надо. Начинаешь творить всякую ерунду, а не следовать логике. Это ведь так просто.
Если ты являешься соучастником убийства, то тебе светит такой же срок, как и убийце. В то время, как содействие следствию, может этот самый срок сократить. По-хорошему, лучше о преступление сообщить сразу. Можно иногда списать на самооборону или состояние аффекта. Господи, если совсем не знаешь, что делать, то позвонить хорошему адвокату или опытному преступнику. Правда в том, что вариантов масса. Но кто вообще о них думает, когда убивает вот так человека. Явно не преступник.
Кто является настоящим преступником и жертвой в данной ситуации предстоит еще разобраться. Боюсь представить, сколько я потрачу на это времени. Копание в себе, разбор этого чудовищного происшествия, попытка предугадать другое развитие событий. Слишком сложно. Очень больно. Сейчас же разум твердил только одна. Моя вина
Мужчина был мертв. В этом не было никаких сомнений. Сложно жить без головы. От нее мало, что осталось.

В идеале, от нее лучше избавиться. Над этим буду думать позже. Подхожу вплотную и утыкаюсь лбом в плечо Гранта. Все будет хорошо. Мы уладим это. Акцент сам собой ставится на последнем слове. Поглаживая его руку своей, аккуратно спускаю ее к бите. Забрала! Радости мало, но уже что-то. Думаю, мой защитник сам в шоке.
Бита в крови. А еще пол и частично одежда МакКормика. Зараза! Взгляд в пол и я понимаю, что тоже измазала кроссовки. Столько хороших вещей придется выкинуть. А пока я стою посреди  зала с орудием преступления в руках и думаю, что делать дальше. Пытаюсь вспомнить фильмы, в которых преступнику удалось избежать наказания за содеянное. Добро и закон всегда побеждают. Плохо.
Если бы ситуация не вышла настолько из-под контроля, то я бы наорала на Гранта. Какого хера ты вообще натворил, мужик? Одного удара бы хватило. Можно было бы сказать, что это была самооборона. А так это вся выглядит, как целенаправленное убийство с особой жестокостью. Грант же воевал. У него должны быть железные нервы и отличный самоконтроль. Хотя, помнится, он как-то говорил о том, что тоже с войны вернулся с ранением. Это звучало так, будто его подстрелили или что-то подобное. Вероятно, это было нечто иное.
Слезы сами начинают литься. От чего? Сама не понимаю. Взвизгивая, бросаю биту на пол. Нужно взять себя в руки. Перестать реветь. Придумать чертов план. Избавиться от всего, отмыть пол. Залить его отбеливателем и сжечь все вещи, на которых осталась кровь. Постараться на запачкаться сильнее. За окном опять проезжает полиция или может скорая. Не разбираю сирен. Лишь бы не к нам. О то как зайдут в дверь и арестуют меня и Гранта. Стоп. Дверь. Хлопаю себя по лбу и бегу ее закрывать. Теперь мы в безопасности. Хмыкаю от своего идиотизма.

Это будет сложно. Речь не только о том, как я буду отмывать этот пол. Задача не простая, но вполне себе реальная. Только вот частички крови и днк все равно останутся в дереве. То же можно сказать и о моей душе. Поэтично звучит. И нелепо. Забыть не смогу. Может сопьюсь, но это вряд ли. Люди живут и не с таким. Остается лишь найти в себе достаточно сил и мужества, чтобы справиться со случившимся. Забавно, но я до сир пор не разобралась в своих чувствах к Гранту. Сначала все было ужасно, а потом прекрасно. Как он на меня смотрел. Ему можно было и ничего не говорить. Я бы все сделала. Даже сама бы пошла избавляться от тела. Хочу ли я знать, что он с ним сделает? Определенно нет. Просто мне это не интересно. Все кончено. Нет дела - нет дела. Не к чему там рассусоливать или трагедию разводить. Пожалуй, я приняла факт того, что случившегося мне не изменить. Это был не сон, не ведение и даже не галлюцинация. К черту все.
Я на столько эмоционально истощена, что даже рыдать нет сил, кричать. Хочется просто лечь и уснуть. Конечно же не навсегда. Склонности к суициду у меня точно нет. Никогда за собой даже чего-то подобного не наблюдала. К чему разводить лишний раз драму или трагедию. Жизнь сама за нас это сделает. Преподнесет сюрприз. Прям как сегодня. Самым большим был не труп, а убийца. Если сначала мне хотелось вызвать копов и сдать его, то не сейчас. Неужели я такая наивная и пьяная идиотка, которая повелась на пару красивых глаз? Едва ли. В конце концов там не только глаза красивые. Еще волосы. И губы. Чертов поцелуй в макушку. Все дело в нем. Вот почему я стала превращаться в желе. Так делал раньше отец, когда я была маленькая. Приятные воспоминания и ассоциации. Виски. Голос Гранта, который действовал лучше любого успокоительного. Я попала. Попроси он меня кого-нибудь грохнуть, я бы это наверно тоже сделала.
Как низко я пала. Готова из-за парня, которого едва знаю, делать ужасные вещи. Это все алкоголь. Так совпало. Он меня спас, потом повел себя как  джентльмен, вот мозг и поплыл. Утром я буду думать, что этого всего не было. Потом снова приму ужас реальности. Может напьюсь. Надо записать себе сообщение, чтобы с похмелья херни не натворить. Оливия, не будь дурой. Не ходи к копам. Думаешь ужас? Но теперь тебе будет что внукам рассказать. Напечатала себе в ежедневнике и убрала смартфон обратно в карман. Отлично. Можно приниматься за уборку. Никогда не любила это делать. Сейчас выхода нет. Ведро. Пакет. Средство с хлоркой. Тряпка. Перчики. Кусков мяса, точнее мозга и черепа, было не очень много. Сложив их в пакет, я залила пол моющим средством. Пускай пару минут пооткисает, потом буду оттирать. Раз уж у меня есть время, пойду пока умоюсь. Хорошо было бы душ принять, но тут негде. Кое-как смыв косметику, я смотрюсь в зеркало. Что не так с этой девушкой? Давно я настолько плохо не выглядела. Тусклый цвет лица, синяки под глазами, крайней замученный вид. А ведь это только начало. Придется наносить на себя тонну косметики, чтобы скрыть следы стресса. Надо будет спросить Гранта, когда меня отпустит. Не скоро, никогда, но лучше то мне должно стать. Обязательно. Если я буду таким зомби очень долго, то люди начнут подозревать, задавать вопросы, а врать совершенно не умею. Звучит и выглядит моя ложь крайне глупо и неумело. Правда - лучшая политика. Говори как есть. Спасибо, мама. Так себе совет. Буду молчать. МакКормика точно не сдам.
Полы отмываются хорошо. Я молодец, что додумалась, подстелить целлофан себе под колени. А то пришлось бы добираться домой без штанов. Грант меня отвезет или лучше такси вызвать? Потом решу. Работы еще много. Уйти не поправившись явно плохая идея. Это может закончиться как угодно. Почти все варианты с плохим концом. Руки уже болят, но нельзя останавливаться. Придется поработать на совесть, чтобы не было видно следов крови . Хотя есть шанс, что я так дырку в полу протру. Меняю ведро с водой и мою уже весь пол. Будет странно, если чистым будет только один участок. Все, что я использовала, засовываю в пакет, а тот еще в один. Нельзя, чтобы что-то протекло. Не должно остаться никаких следов. Очередь дошла до моих рук. Даже мозоли натерла. Так мне и надо, дуре. Самое время пойти на задний двор к Гранту. Надеюсь, я не застану его за тем, как он расчленяет труп. Тогда меня точно вырвет. Позывы были, когда я собирала часть останков по кусочкам, когда замывала кровь уже меньше. Все равно отвратительно.
Вспомнишь лучик... Не знаю как дальше, но брюнет решил меня не ждать и вернулся сюда сам. Как дела с нашим другом? Вслух это звучит тупо. Да и что я хочу услышать в ответ. Что все хорошо. Его нет. Хотя, лучше не отвечай. Пробежав взглядом по Гранту, новых брызг крови я не заметила. Ну хоть не порубил его на части. Он ведь наверняка знает, как разбираться с такими проблемами. Наконец вспомнила, где он служил. Ирак. Едва ли там он с битой воевал. Многих ли положил? Тоже не важно. Но, можно считать, что все. Как видишь, я все отмыла. Можно по домам? Каков будет его ответ? Нет. Запрет меня в кладовке, в подвале или на чердаке. У него же там сарай. Значит там. Снова себя накручиваю. По его словам, все решено и мне не стоит беспокоиться. Облегченно вздыхаю. Я тогда вызову себе такси. Глупо было надеяться, что морпех меня так просто отпустит. Мы сели в машину вместе. Понимаю, почему ему хотелось меня проводить. Мало ли я сейчас к копам побегу, или какая-то другая причина заставила так его поступить. Всю дорогу, которая заняла минут пятнадцать, я смотрела на него. Пыталась понять, что же у него в голове. А что у меня? Так спокоен и уверен в себе. Как же я запуталась и устала. Чтобы снова не заплакать, уткнулась лбом в плечо МакКормика. Да, так легче. Сама на заметила, как обняла его за талию. Слишком быстро приехали. Жаль.
Следом за мной он тоже выходит из машины. Спасибо. Причин для благодарности у меня много, но в то же время их нет. Мужчина снова смотрит на меня, как тогда в баре. Часа два прошло с того момента. Может меньше. Я всегда доверяю своим инстинктам. Сейчас они мне подсказывали, что его нужно поцеловать. Честно, я целилась в щеку, но попала в губы. Щеки сразу стали красными, наверняка. Уже хотела извиниться, но не успела. Грант стал целовать меня в ответ. Десять секунд. Так мало, но этого хватило, чтобы и кончики ушей покраснели. Как будто током ударило. Боюсь представить, как это выглядело со стороны, когда я пробубнила пока, открыла дверь подъезда, залетела внутрь и побежала в свою квартиру. Все это заняло секунды две. Очень долго не могла попасть ключом в замочную скважину. Руки дрожали так, будто у меня последняя стадия паркинсона. Стоило оказаться внутри, как я скинула всю одежду, быстро приняла душ и легла в кровать в чем мать родила. Остальное я, как всегда, отложила на завтра, которое перерастет в потом и никогда.